Новые основания науки и природа астрологии.

В настоящее время ни для кого не секрет, что астрология сильно отстаёт в развитии от общепризнанных научных дисциплин. И дело не просто в фазовом отставании астрологии от науки, которая миновала ступень бессистемного накопления наблюдений вот уже столетия назад. Проблема гораздо серьезнее. Дело в том, что в современном естествознании напрочь отсутствуют понятия, позволяющие описывать происходящее в астрологии. В подобных условиях создание какого-либо современного теоретического обоснования астрологии невозможно. Невозможен и качественный переход в осмыслении накопленных сведений. Из-за этого астрология не может быть встроена в здание современной науки. Таким образом, мы исходно имеем сложную задачу: во-первых, необходима выработка новых смысловых оснований, которые были бы восприняты наукой и естественным образом вписывались в неё; и, во-вторых, нужно создание на этих новых основаниях общей теории астрологии.

Насколько мне известно, до сих пор осознавалась именно вторая, более очевидная часть вопроса. При этом упущение первой составляющей (выработка новых оснований науки) неизбежно приводило к тому, что все попытки построения научной астрологической теории опирались на общепринятые понятия. Но астрологию невозможно объяснить с точки зрения общепринятых физических величин, не вступив в противоречие с уже открытыми законами природы, имеющими надёжное подтверждение и давно применяемыми в жизни. Более того, подобное увязывание даже в пределах самой астрологии похоже на натягивание тесного чехла на слишком большое кресло: натянешь в одном месте, тут же рвётся в другом. То есть, даже в рамках астрологии попытки объяснения с помощью научных смысловых построений обречены на неудачу. Подобные объяснения способны увязать происходящее лишь в пределах какой-то одной астрологической традиции, но при попытке переноса получившейся теории на другие астрологические школы всё построение неизбежно разваливается.

Дело в том, что создаваемые теории не учитывают очень важную особенность астрологии: разные учения придерживаются в корне отличающихся взглядов на толкование астрологических явлений. Различия могут касаться значения планет, знаков, домов, способов передачи влияний между планетами. Даже само положение Зодиака оспаривается, так как имеет хождение два вида Зодиака – тропический и сидерический, расхождение между которыми из-за прецессии Земной оси постоянно увеличивается. Таким образом, разниться решительно всё! В истории астрологии было множество попыток привести разночтения к единому знаменателю. Но судя по тому, что подобное повторяется уже не первое тысячелетие, а качественного роста не наблюдается, в нашем ходе рассуждений что-то в корне неверно. С научной точки зрения следовало бы вообще признать, что астрология – миф, и закрыть тему, ведь такой разнобой показывает полное отсутствие тела или области, могущей рассматриваться как источник какого-либо влияния.

Приступая к выработке новых оснований, способных описать происходящее в астрологии, нам придётся обратиться к истокам современной науки и посмотреть, в чём её отличия от своей предшественницы – науки средних веков. Наиболее значимым отличием между ними является смена языка мироописания. В средние века основным для науки был метафизический язык, основанный на теории первоэлементов – Огня, Земли, Воздуха и Воды. Такой язык многоначален по своей природе, так как в предельном выражении сводится к набору качеств, таких как сухостьвлага, теплохолод, которые не сводимы друг к другу. В этом главная черта многоначального языка мироописания – принципиальная невыводимость оснований друг из друга, самодостаточность и отдельность каждого из них (не стоит только считать, что я призываю вернуть в науку теорию Стихий, она приведена здесь лишь как пример многоначального построения). В то же время современная наука в качестве основного языка использует математику. Естественно, математика была и до этого, но именно в эпоху Нового времени пришло осознание её в качестве преобладающего языка мироописания. Её успех связан с тем, что математика позволяет выражать одно понятие через другое, что оказалось крайне важно для изучения материального мира. Она представляет всё как бы в качестве частей некого единого целого, и в связи с этим математика является единоначальным языком.

Но единоначальность математики проявляется лишь на уровне создания описаний. Сам же математический язык состоит из аксиом, которые не выводимы друг из друга и могут рассматриваться как отдельные начала. В этом смысле математика как язык сама оказывается многоначальным образованием, что само по себе крайне любопытно. Ведь получается, что единоначальность возможна лишь на вторичном уровне, в основании которого неизбежно должно лежать многоначальное построение. Косвенно на это же указывает и теорема Гёделя, согласно которой любая описательная система, достаточно сложная, чтобы включать в себя арифметику, либо неполна, либо противоречива. Включение в состав описательной системы арифметики говорит о наличии аппарата преобразования, позволяющего выражать одно понятие через другие, что и является признаком единоначальности. А противоречивость и неполнота единоначального построения автоматически рождает предположение о принципиальной непротиворечивости и завершённости многоначальной системы.

Из вышесказанного вытекают интересные выводы. Завершённость многоначальности может означать системную необходимость для существования мироздания именно в виде многоначального образования. А это предположение ставит вопрос о рамках применимости самого принципа математического моделирования, принятого в современной науке. Если мироздание принципиально многоначально по устройству, как его постигать с помощью единоначального языка математики? Там, где необходимо разграничить начала, математика будет стремиться описывать всё так, как будто всё едино. Иными словами, данное предположение подразумевает существование такого уровня мироздания, который в силу своего устройства не может быть описан математическим языком современной науки. А пространство-время и его производная – материя – на предельном уровне существуют в виде не связанных между собою начал. Стоит отметить, что мы в таком случае выходим за пределы материи. Первоначала оказываются больше похожими на невещественные идеи, находящиеся по ту сторону времени-пространства.

Мне могут возразить, что столь далеко идущие предположения негоже делать, основываясь только на особенностях построения моделей, которыми пользуется наука. Но по сути ведь речь идёт о системной невозможности выведения всего из единого начала. И особенности математики как системной дисциплины в данном случае обязательно должны учитываться.

Итак, в наших построениях мы сталкиваемся с чем-то принципиально новым, неведомым для науки – с невещественными первоначалами. То есть, мы получаем мир невещественного, который лежит в основе вещественного мира. Как именно это происходит можно посмотреть на примере теории инфляционной Вселенной. В ней описывается возникновение бесконечного множества вселенных из возмущений скалярного поля. Отличия физических законов в этих вселенных обусловлены случайными сочетаниями значений напряжения полей, которые становятся неизменными при расширении пузырей вселенных. Подобный процесс отображается как возникновение всё новых и новых всплесков на расширяющейся ткани пространства-времени. Из-за всеобщего расширения новые вселенные не пересекаются и сохраняется соотношения размеров первичных и вторичных всплесков. Иными словами, образуется фрактальная картина. Таким образом, первопричиной признаётся скалярное поле, вторичным эффектом которого является различные виды пузырей пространства-времени.

Нетрудно заметить, что данное построение чрезвычайно отвлечённо. К примеру, мы можем представить скалярное поле в виде нескольких несвязанных первооснов, представляющих различные стороны данного поля. Твёрдые количественные соотношения между этими первоосновами образуются только на вторичном уровне (на уровне создания вселенных) и обусловливают отличия получившихся миров. Иными словами, порождаемые бесчисленные вселенные есть проявление всех возможных сочетаний данных первооснов. Скачущее скалярное поле в данном случае – только математически приемлемое описание происходящего.

У нас также вырисовывается цепочка уровней организации всего сущего:

1. Сочетание первооснов.

2. Пространство-время, образованное сочетанием первооснов.

3. Материя (вторичное явление пространства-времени).

4. Идеальное (вторичное явление взаимодействия материи).

На примере этой цепочки можно попытаться описать взаимоотношения вещественного и невещественного. В первую очередь следует отметить слоистое устройство мироздания, при котором каждый новый уровень вырастает из предыдущего. Особенности уровня-основания задают рамки, которыми обусловливаются правила игры для последующего уровня. В совокупности всего мироздания мы получаем два вида законов: более общие законы невещественного и частные законы, образованные особенностями уровня-основания.

Так, невещественные по своей природе первоосновы порождают пространство-время – это начальный уровень образования связности. Он задаёт основополагающие частные рамки – законы материального мира. На основе которых образуются субатомные частицы, потом атомы, которые, в свою очередь, складываются в молекулы, и так далее.

Сущности каждого последующего уровня материи приобретают всё больше степеней свободы за счёт всё большего усложнения. На уровне идеального невещественное освобождается от этих рамок за счёт накопления достаточной сложности. То есть, в случае человеческого сознания и его производных наслоение вторичных уровней допускает столь широкий размах возможных преобразований, что рамки вещественного уже перестают действовать, высокоуровневые образования вновь выходят за пределы вещественного мира. Да, у них сохраняется связь с нижестоящими уровнями, но сами они образуют уже нечто совсем иное. К примеру, на уровне идеального (да даже на уровне общества или экономической системы) пропадает физическое понятие энергии. Там есть его эквиваленты, но к физической энергии они по природе не имеют никакого отношения.

Как можно видеть, у нас имеется два слоя организации, не относящиеся к материальному миру – первоосновы и идеальное (производные человеческой психики, такие как мысли). По всей видимости, они имеют схожую природу и относятся к области невещественного мира. В таком случае материя – лишь частный случай невещественного, отличающийся наличием области связности, которая очерчивает рамки допустимых преобразований для получающихся сущностей. Именно с этой областью связности может работать современная наука. Она имеет дело с законами, образованными ограничениями, которые накладывает уровень-основание на вышерасположенные сущности.

Я также предлагаю ввести новое понятие «образ» для объектов невещественного мира. А поскольку материальные объекты – частный случай невещественного, вводимое понятие оказывается всеохватывающим. Образ – это та целостность, что образуется поверх совокупности частей, её составляющих. Здесь мы также вплотную подходим к вопросу об информации, ведь получается, что образ – это естественная единица информации, информационный объект.

Всё, связанное с образами, уже имеет прямое отношение к астрологии. Ведь её данные заставляют предполагать, что между образами существует особый вид непрямого взаимодействия – подобие. Образы могут быть чем-то подобны друг другу, в чём-то в корне различны (обратное подобие) – именно на основе этого строятся отношения между ними. Это скорее даже не взаимодействие как таковое, а просто взаимное отражение друг друга. Иными словами, мы имеем особый способ связи, отличный от причинно-следственных связей вещественного мира и не нуждающийся в агенте-переносчике вроде особых частиц, энергий, и прочее. Подобная связь может связывать образы, не имеющие прямого физического взаимодействия. Например, образ гороскопа (или расклада в случае Таро) и событий человеческой жизни.

По всей видимости, подобие – свойство всеобъемлющее. Все образы взаимно отражают друг друга тем или иным способом. Именно этим объясняется разнобой и обилие традиций в астрологии: каждая созданная астрологическая система по принципу подобия так или иначе отражает действительность. Также это говорит об отсутствии принципиальных отличий между различными предсказательными системами, будь то Таро, астрология или ясновидение. Все они так или иначе работают с образами, независимо от того, что является источником этих образов – рисунок на карте, расположение планет или психика человека.

Современная наука также столкнулась с подобием образов. Я имею в виду исследования Симона Эльевича Шноля. Если кратко сказать, суть его открытия в том, что была обнаружена связь между распределением измеряемых событий и положением небесных тел. Причём, эта связь проявляется независимо от природы наблюдаемых явлений – графики распределения совершенно разнородных событий (радиоактивный распад и преобразования органических веществ) образуют схожий рисунок. Даже в разнесённых на расстояние нескольких часовых поясов лабораториях рисунки повторяются при соответствующем повороте Земли вокруг своей оси. То есть, в восточной и в западной лабораториях рисунок повторяется через определённый промежуток времени, за который Земля поворачивается таким образом, что совпадает рисунок неба над лабораториями. Исследования С. Э. Шноля не приняты официальной наукой, при этом не выдвигается внятных возражений. Но и сами исследования тоже не в полной мере отвечают принятым правилам: схожесть рисунков не ловится электронными средствами обработки данных. То есть, схожесть графиков выводится из личного восприятия похожести рисунка. В итоге получается, что наблюдается некоторое устойчивое соответствие, но по всем правилам науки мы должны признать его случайным. Однако именно так и должно выглядеть подобие на практике. В данном случае мы имеем подобие между образами событий (график распределения) и рисунком звёздного неба.

Всеобщность подобия объясняет ещё одну важную особенность астрологии, которая одновременно является её проклятием – оно означает произвольность точки отсчёта или ключевого допущения, на котором строится астрологическая система. Поскольку, так или иначе, все образы взаимно отражают друг друга, любое предположение может быть взято за основу. Я назвал эту особенность проклятьем астрологии, так как такое положение дел требует чёткого согласование осевых положений астрологической системы со второстепенными. В противном случае мы получаем картину, что мы можем наблюдать на протяжении всей истории астрологии – постоянное ветвление и видоизменение учений без внятного качественного роста. При рассогласовании происходит дрейф осевых положений, так как некомплиментарные методы работы с гороскопом требуют введения новых осевых положений, отчего начинают сбоить прежние методы. Таким образом, мы получаем картину постоянного поиска и попыток «улучшения» астрологической системы. Единственным способом избежать этого является чёткое очерчивание осевых положений системы и недопущение привнесения в систему инородных для неё методов.

* * *

В данной статье была предпринята попытка описать новую картину мира, в которую бы естественным образом вписывалась астрология. Речь в данном случае не идёт о создании полноценной общей теории астрологии. Это – дело будущего, когда в достаточной степени будут известны свойства невещественных объектов (образов) и можно будет предугадывать, как именно образуются связи подобия.

Особое значение для науки будущего имеет описанная проблема ограниченности математического моделирования и существование многоначального мироустройства. Это может означать возвращение на новом уровне к многоначальному языку. Как именно это будет происходить – пока не ясно. У нас, по всей видимости, нет описанных способов работы с подобными конструкциями. Данный язык потребуется не только для описания первооснов мироздания, но и для всех образований, составленных из несвязанных оснований, к которым относятся мировоззрения, системы ценностей и подобные высокоуровневые образования. С помощью нового языка можно будет прогнозировать, например, развитие исторических событий под действием данных многоначальных конструкций. Вообще, данный переход по значимости сопоставим с переходом от средневековой науки к современности, так как здесь мы тоже имеем смену основного языка мироописания. Особую онтологическую значимость также имеет выход за пределы материалистической парадигмы и переход к идеализму нового типа.

© Юрий Ткачев