Верховная Жрица (перевернутый аркан). Любовные неврозы и гомеопатия
Эта запись в блоге - в продолжение вчера выпавшего аркана Верховной Жрицы. Ее духовная власть, интуиция, внутренняя безмятежность, следование естественным ритмам природы и своего организма, низкое либидо имеет в перевернутом аркане свой антипод - женщину, подхваченную вихрем страстей и нечувствительную к подсказкам подсознания. Ниже я приведу отрывок из книги Кэтрин Култер "Портреты гомеопатических препаратов", где в одной истории представлен собирательный портрет любовного невроза, краски сгущены и история словно утрирована, хотя описан явно имевший место особый случай. Думаю, что для тех, кто использует в работе со своими проблемами гомеопатию, это будет хорошее подспорье и концентрированный опыт наблюдений.
--------
Верховная Жрица (перевернутая карта)
Эта карта означает экстраверсию, пробуждение инстинктивной женской природы, выплеск законсервированных чувств. Может ощущаться жажда «всего попробовать по разу», насладиться запретным, добраться до самого сладкого. Только и ощущение – что живешь. Не подвергая происходящее оценкам, не мучаясь чувством вины и обязательствами.
Сейчас вас может подвести интуиция, легко пропустить предупреждающий сигнал судьбы, не заметить крючок в наживке. Ваши инстинкты повреждены, и внутренний центр безопасности молчит или вы игнорируете его сигналы. Если вы пострадали от сексуальной или какой-либо другой униженности, то теперь хочется компенсировать недополученное, и вы можете непродуктивно выплескивать свое негодование или реализовывать потребность в удовольствиях, делая ошибку за ошибкой. Сложно сдержаться, несмотря на очевидную чрезмерность притязаний. Чем больше препятствий вы встречаете, тем сильнее сексуальное напряжение, но что-то постоянно мешает полному удовлетворению. Перевернутая Верховная Жрица может означать сбой в эндокринной системе. В некоторых случаях и при соотвествующем сопровождении других арканов - присутствие постороннего враждебного влияния.
-----------------------
Она была умной и интеллектуально творческой женщиной около сорока лет, профессором истории в университете и писательницей, которая пришла к гомеопату по поводу весенних аллергических проявлений, хронически забитых синусов и выпадения волос мелкими пучками.
В это время у нее портились семейные отношения, и она все больше и больше возмущалась своим мужем. Он никогда не был ей ровней ни социально, ни интеллектуально, а теперь она стала яростно раздражаться на его медлительность, эгоизм, нечувствительность и возмущалась от мысли, что ей приходится тратить время на того, кто ниже ее как личность. Ей был назначен Arsenicum album, и на какое-то время ее отношение к мужу смягчилось, а на лысинах величиной с копеечную монету начали расти волосы. Это лекарство помогало ей при алопеции в течение года.
Вскоре после этого она оказалась в любовной связи со студентом, который был намного моложе и годился ей в сыновья (типичный поступок Lachesis). Когда же он ушел от нее к женщине, которая гораздо более подходила ему по возрасту и с которой он был связан одновременно, то ее истерическое горе и негодование от того, что ее обманули, потребовали назначения Ignatia.
Любовная связь окончилась распадом уже и без того неустойчивых семейных отношений. Развод превратился в обидную и долгую борьбу, в которой ее интересы представляли некомпетентные, если не недобросовестные, юристы. И после завершения она оказалась втянутой в длительный законодательный спор с ее бывшим мужем по поводу алиментов на ребенка. Хотя ее выплаты юристам значительно превысили те скудные средства, которые она могла получить в качестве алиментов, но из принципа и вполне в духе ее благородного негодования ("Ради всех разведенных матерей-одиночек в стране!") она повторно затягивала его в суд. Natrum muriaticum с его донкихотскими принципами стал на этот раз тем лекарством, которое помогло ей в этот трудный период.
Тем временем она обрела равновесие в устраивавшей ее связи с несколько более молодым (снова!), чем она, человеком. Но теперь, в сорок с небольшим лет, она начала страдать от предменструального синдрома, появлявшегося за неделю до начала менструаций, - она впадала в неуправляемые приступы негодования на своего ни в чем не повинного партнера, не давая ему спать по ночам своими несправедливыми упреками в том, что он ее недостаточно любит.
("Язнаю, что поступаю опрометчиво, провоцируя психологически опасные ситуации, но я просто не могу сдержаться, несмотря на их разрушительность").
На этот раз ей был назначен Lachesis.
Через две недели предменструальная мания значительно изменилась к лучшему, но ее руки и лицо покрылись уродливой горящей сыпью, которая невыносимо чесалась. Здесь помог Natrum muriaticum, но предменструальные приступы вернулись, и тогда снова был прописан Lachesis, на этот раз в более низкой потенции (ЗОХ). Он оказал благотворное действие на психику, но разрушительно подействовал на кожу, вызвав еще более тяжелые нарушения. Ясно, что лекарство проникало на слишком глубокие уровни во время этого уязвимого периода, и снова был назначен Natrum muriaticum, чтобы смягчить неистовую сыпь и постоянное негодование против бывшего мужа (и ее адвокатов).
Однако длительные судебные процедуры повергли ее в необычайно нервное и раздражительное состояние; возникающие временами мигреневые головные боли с тошнотой и неспособностью вырвать, а также спорадически проявляющаяся бессонница, особенно после 3 часов ночи, потребовали Nux vomica через регулярные интервалы. Это лекарство было своевременным и помогло ей реагировать на Lachesis без ненужных обострений.
Но по мере того, как судебная одиссея продолжалась теперь уже по поводу содержания ребенка, ее возмущение мстительностью бывшего мужа начало брать свое и затронуло самые уязвимые области ее способность мыслить и писать. Она приняла Sabbatical, но продолжительные изнурительные судебные битвы, лишающие большей части энергии и значительной части зарплаты, мешали ей собраться и сосредоточиться на научной работе, которую она планировала написать. Когда-то она была способна написать книгу за несколько месяцев, работая день и ночь. Теперь она только бешено мыла кухню и чистила стол и ящики вместо настоящей работы. Вдобавок ко всему вернулась алопеция. Все это требовало Arsenicum album, который помог ей сосредоточиться на научной работе.
Затем в один из дней судебных заседаний, прямо посреди процедуры, ее бывший муж неожиданно умер от сердечного приступа. Как ни странно, это не только не раскрепостило и не заставило ее радоваться, но вызвало у нее еще ольшее возмущение и еще более глубокое чувство обиды, что ее столько лет оскорбляли и эксплуатировали. Вместо того, чтобы осознать свое освобождение, она стала еще более одержимо, чем раньше, негодовать от того, что, умерев,он избежал ее мести. Теперь она уже не могла с ним рассчитаться за все то горе, которое он ей причинил. Кроме того, он оставил какое-то искаженное завещание, вызвавшее судебную путаницу относительно наследства ребенка. И в довершение всего она продолжала его видеть в своей комнате в полусонном состоянии по утрам, как будто он смотрит на нее с упреком и по-прежнему заставляет испытывать чувство вины за их неразрешенные семейные проблемы.
Это было самое настоящее негодование в чистом виде: не истерия или молчаливая горесть Ignatia, не какие-то из экзистенциалистских или донкихотских принципов Natrum muriaticum, не возвышенные нравственные соображения
Lachesis, не чувство собственной правоты и превосходства Arsenicum album и не
необычайная раздражительность Nux vomica - просто чисто личное переполняющее негодование из-за того, что, даже разведясь и умерев, он продолжает ее изводить.
Совершенно очевидно, что настал черед Staphysagria. Приняв Staphysagria, она избавилась от его посещений и испуга перед своим усопшим супругом, и, хотя, будучи в основном Lachesis, она еще иногда могла "ощущать вкус яда во рту, который он у нее вызывал", ее негодование значительно уменьшилось Возможно, и он, бедняга, освободившись, наконец, от ее привязывающей к земле злобы, смог отбросить обиду и раненую честь, которые все еще привязывали его к миру, и перейти беспрепятственно на другой уровень существования.
В английском языке Staphysagria известна под названием "живокость" или "дельфиниум", "вшивый корень" и в давние времена использовалась как рвотное и очищающее средство. Но при гомеопатическом потенцировании ее очищающее действие значительно расширилось и благотворно влияет не только на физический, но и на психический уровень. Когда подавленное или открытое страдание человека, выраженное негодованием (которое коренится в чувствительной гордости и благородных решениях, оказывающихся осажденными со всех сторон унижением, трудностями, обидами и оскорблениями), становится невыносимым, тогда благотворно и сильно действующая Staphysagria чаще, чем любое другое лекарство, служит человеку опорой или "сжигающей печью".
Статьи, Прогнозы и Гадания на Таро
Оставить отзыв
