Ну не гений ли я? Сальвадор Дали – оФормленный Плутон.

В шесть лет я хотел стать поваром. В семь - Наполеоном. Да и позднее мои притязания росли не меньше, чем тяга к величию.

В доме я царил и повелевал. Для меня не было ничего невозможного. Отец и мать разве что не молились на меня. На день Инфанты я получил среди бесчисленных подарков великолепный костюм короля с накидкой, подбитой настоящим горностаем, и корону из золота и драгоценных камней. И долго потом хранилось у меня это блистательное (хотя и маскарадное) подтверждение моей избранности.

Как уже говорилось, я был избалованным, испорченным ребенком...

Я стал в высшей степени отражателем из-за своей "искаженной полиморфности", а также феноменальной отсталости в развитии; запечатлев в памяти смутные райские воспоминания грудного младенца - эротического происхождения, я цеплялся за удовольствия с безграничным упрямством эгоиста. И не втречая сопротивления, становился опасным. Как-то вечером я до крови исцарапал булавкой щеку моей дорогой кормилицы - только за то, что лавка, куда она меня водила покупать мои любимые лакомства, была уже заперта.

• Единственная разница между мной и сумасшедшим, это то, что я не сумасшедший.

• Не бойтесь совершенства. Вам его не достичь.

• Я не принимаю наркотики, Я и есть наркотик.

• Первый сравнивший щеки молодой девушки с розой, наверняка, был поэтом, первый повторивший это, вероятно, был идиотом. (1987)

• Что такое элегантная женщина? Элегантная женщина это женщина, которая тебя презирает и у которой нет волос в подмышках. («Тайная жизнь Сальвадора Дали»)

• В шесть лет я хотел быть поваром, в семь лет я хотел быть Наполеоном. Мои амбиции всё время росли с тех пор. Сейчас я хочу быть Сальвадором Дали.

• Сюрреализм — это я. (после ссоры с группой сюрреалистов)

• — Почему у вас часы растекаются? — спрашивают меня. — Но суть не в том, что они растекаются! Суть в том, что мои часы показывают точное время.

• Как-то меня спросили о моде. — Мода это то, что способно выйти из моды.

• Пока все разглядывают мои усы, я, укрывшись за ними, делаю своё дело.

• Свобода вроде шпината — что-то вялое, без костей.

• Я всегда говорил, что мёд слаще крови. А не наоборот.

• Неправда, что поведение Дали ненормально. Оно — антинормально

• Пикассо говорил мне: «Искусство — дитя сиротства и тоски. Другие пишут свою жизнь, я пишу картины.»

• Я высокомерен и многообразно порочен. Я – пособник анархии. Если уж я беру, то всегда перебираю. Все у меня переменчиво и все неизменно

• Трудно привлечь к себе внимание даже ненадолго. А я предавался этому занятию всякий день и час. У меня был девиз: главное – пусть о Дали говорят. На худой конец пусть говорят хорошо

Именно акцент Сатурна и Плутона, помог Дали заявить : «Сюрреализм — это я», когда после прихода к власти каудильо Франко в 1936 году Дали ссорится с сюрреалистами, стоящими на левых позициях, и его исключают из группы.

«Вопреки моим ожиданиям мы говорили мало, но поедали друг друга глазами, Фрейд ничего не знал обо мне - только живопись, которая его восхищала. Я казался ему разновидностью "интеллектуального" денди. Позже я узнал, что произвел на него при встрече совершенно противоположное впечатление. Собираясь уходить, я хотел оставить ему журнал со своей статьей о паранойе. Раскрыв журнал на странице, где было напечатано мое исследование, я попросил его прочитать, если у него найдется для этого время, фрейд продолжал внимательно смотреть на меня, не обращая ни малейшего внимания на то, что я ему показывал. Я объяснил ему, что эта не причуда сюрреалиста, а статья, претендующая на подлинную научность. Несколько раз повторил ему название и пальцем подчеркнул его на странице. Он был невозмутим и равнодушен - мой голос от этого становился все громче, пронзительней, настойчивей. Тогда Фрейд, продолжая изучать меня, поскольку стремился при этом уловить мою психологическую сущность, воскликнул, обращаясь к Стефану Цвейгу: "Сроду не видывал такого - настоящий испанец? Ну и фанатик!" »