Людмила Цмик ТОЛЬКО ДЛЯ ЖЕНЩИН
— Как женщине понравиться мужчине?
С таким вопросом вошел в комнату мой сослуживец. После минутного молчания со всех сторон послышались советы:
— Косметика...
— Фитнесс...
— Надо быть современной...
Я сидела и слушала, размышляя. Я вспоминала себя.
Когда-то мне очень нравился один парень у нас в группе, и я тоже задавала себе такой вопрос. Даже купила несколько экстравагантных платьев и сидела на диете. Но от этого больше мной интересоваться он не стал. Тогда я сказала себе, что женщина должна жить интересами мужчины. А он подрабатывал на кафедре и занимался каратэ. Ох уж мне это каратэ! Работу на кафедре и все эти транзисторы и тиристоры я еще как-то выдерживала. Но нет на свете ничего более мне чуждого, чем каратэ! Все эти резкие движения и вопли... Ну не мое это дело — бить ни в чем не повинного человека ногой по лицу. Я радовалась его успехам — он тогда уже принимал участие в соревнованиях. Кажется, он сочувствовал моим усилиям, однако после тренировки ехал на свидание с другой. Но вот однажды, перемещая себя по направлению к дому после тренировки, я оказалась в одном вагоне с компанией подвыпивших подростков. Меня поразило, как выглядели девушки, — неопрятные, резкие, вызывающие, надрывные, они отталкивали намного больше парней. Они старались казаться «своими парнями», но им это не очень удавалось — они все равно проигрывали ребятам в силе и уверенности. И тут я поняла, что сама пошла по тому же пути: пытаясь заинтересовать предмет своего обожания, я старалась стать подобной ему, а еще лучше — его превзойти. Мне казалось, что уж тогда-то он точно будет мной восхищаться и благоговеть. И сейчас, наблюдая за подростками, я задала себе вопрос: «А что же я?» Получается, что я — только тень, только плохая копия, которая не может быть привлекательной для оригинала. Скорее, его может привлечь то, чего недостает ему самому. Это сейчас я знаю, что еще Платон говорил: человек стремится только к тому, в чем он ощущает у себя нехватку, — а в то время для меня это было настоящее прозрение.
Итак, надо действовать. Если он — коммуникабельный, открытый, сильный, целеустремленный, то я должна стать загадочной, мягкой, утонченной, глубокой. Долой каратэ, долой работу на кафедре! Да здравствуют выставки, новые фильмы, музыка! В те годы культовым режиссером стал Петр Фоменко, значит, надо было быть в курсе всех его новых постановок. Я научилась весьма прилично рассуждать о Кандинском и Бергмане, восторгаться Шнитке и Тарковским и даже построила собственную теорию о закономерности вырождения европейского искусства. В общем, я была интеллектуальной, богемной, рафинированной интеллигенткой. А с предметом моего обожания мы становились все дальше и дальше друг от друга... Он откровенно скучал в моем обществе и не желал видеть во мне свою вторую половину.
...Шли годы. Я закончила институт, вышла замуж, нашла спокойную работу. Остались в прошлом околобогемные умствования. Я была благополучна и довольна. И, наверное, так бы я и прожила в свое удовольствие жизнь по «евростандарту», которая, по меткому английскому выражению, отличается от могилы лишь длиной. Но... благословенно это «но», вмешивающееся в жизнь. Хотя в тот момент я так не думала.
Началось с того, что муж нашел другую женщину. Я узнала об этом случайно. Наверное, так всегда и бывает, что жена дольше всех пребывает в счастливом неведении. Для меня был страшен не сам факт, а предательство. Больше года жить со мной под одной крышей, врать, глядя прямо в глаза, что любит меня! И самое главное, когда все открылось, он заявил, что из квартиры никуда не уйдет. Ситуация казалась безвыходной. Моей зарплаты не хватало на то, чтобы снимать квартиру, а жить с ним под одной крышей я тоже не могла. Хоть в петлю! А тут еще стала болеть — воистину все болезни от нервов. Начались неприятности на работе. То, что раньше делала играючи, теперь давалось с трудом — мысли крутились где-то в другом месте. И как раз в это время позвонила школьная подруга. Мы давно не виделись, а когда-то были близки. Слово за слово, и я ей рассказала о своей ситуации. Естественно, начались советы, по большей части глупые, типа «да выбрось ты все из головы», «поезжай куда-нибудь, развейся, глядишь, заведешь себе еще кого-то». Разозлила она меня этими советами ужасно. Я постаралась поскорее закончить разговор. А потом подумала: а что я, собственно, злюсь? У нее своя жизнь, которой она довольна. Неужели она будет вникать в мои проблемы, помогать? Зачем ей это нужно? А вообще, кому это нужно? И тут со всей отчетливостью я поняла, что никому... Я заплакала. Я чувствовала себя самым одиноким и несчастным существом на земле, слабым, маленьким, беззащитным...
Вытирая слезы, я вышла на улицу. Погода была под стать моему настроению. Спустились ранние сумерки. Шел дождь. Темные прохожие, прикрытые зонтами, торопились по домам. В голове крутились навязчивые мысли: «Их дома ждут родные, любимые. А мне некуда спешить, никто меня не ждет. Я как та старуха-нищенка с клюкой, которая тянет за собой свою тележку с пожитками, — всеми брошенная и несчастная». Я шла все дальше и дальше, не замечая дождя и опустившейся ночи, упиваясь своим состоянием — жалостью к себе, упреком ко всему миру. Но постепенно я стала приходить в себя. Моя прогулка длилась уже часа два, и забрела я довольно далеко. Первыми заявили о себе уставшие ноги. Да еще в одном ботинке хлюпала холодная вода — кажется, я по дороге провалилась в какую-то лужу. Я попыталась пожалеть себя и по этому поводу. Но на это уже не хватило сил. Усталость вытесняла мрачные мысли. Организм требовал внимания к себе — еды, отдыха. Вместе с аппетитом просыпались жизненные силы. И вдруг я осознала, в какой угол загнала сама себя. Ведь не привязана я ни к работе, ни к тому образу жизни, от которого так боюсь отказаться. Вот уж поистине я как та старуха-нищенка, волочащая за собой тележку со своими мыслями, привычками и зависимостями. Мне стало гадко от самой себя. Разве кто-то должен что-то для меня делать, если я сама изо всех сил продолжаю цепляться за старое, хотя оно тонет и грозит затянуть меня на дно? Ведь чтобы построить свою новую жизнь, надо сначала расчистить для нее место, открыть новый, чистый лист. Впереди забрезжил свет, но я боялась туда идти. Потому что он требовал от меня отказаться ото всего, чем я жила до сих пор, и ничего не обещал взамен, кроме веры в свои силы и чувства свободы.
И все-таки я решилась. Я разжала судорожно сжатые кулаки, в которых держала остатки своей прежней жизни, и не взяла с собой почти ничего — ни квартиры, ни воспоминаний, ни привязанностей, ни сожалений. До сих пор удивляюсь, как все образовалось. Возникла странная и увлекательная перспектива в плане работы. Раньше я бы ее даже не заметила — она лежала далеко в стороне от моей профессии и требовала новых знаний, новых подходов и новых навыков. Но, нырнув с головой в эту новую для меня деятельность, я через какое-то время обнаружила, что не только уверенно держусь на плаву, но даже обгоняю многих. Так начался новый этап моей жизни. Нельзя сказать, что все шло гладко, были и разочарования, и потери. Но сейчас, оглядываясь назад, я считаю, что получила тогда новый шанс от судьбы и использовала его на все сто — я нашла себя. И дело тут не в работе. Я просто оставила в своей жизни только то, что оказалось для меня самым ценным, — веру в себя, чувство собственного достоинства и голос совести. А все остальное само постепенно выстроилось вокруг: крыша над головой, интересное дело, любовь...
Размышления мои прервал телефонный звонок любимого.
— Ну как, ты сегодня вовремя придешь?
Вот так всегда. Умеет он все-таки поставить точку в нужный момент.
,