Львы – дети Солнца!

Летнии дни бегут все дальше, еще пару недель и начнется «бархатный» сезон и кому как не Льву царствовать в это время.

Сегодня Солнце меняет знак и переходит во Льва.

Символический образ этого знака и небольшой анализ его основных характеристик хочу предложить Вам через следующее видение.

«... античная колесница, запряженная четверкой скакунов и ведомая царственной особой, спускается по солнечной дороге с неба. Думаю, куда же я попала, может время перепутала, но скоро замечаю, золотая колесница превращается в кабрио, за рулем которого сидит приятный мужчина так эдак лет 40-45. Легкая улыбка на губах, свободный непринужденный стиль... прошу познакомиться – Лев Царствович Львовский.

Оставив машину в одном из переулков старого города, перед самой пешеходной зоной, наш герой отправляется в город. Он спокойно идет по узким улочкам и привествует налево и направо знакомых – мы в квартале типа Арбата или Латинского квартала в Париже. Небольшие галереи, изысканные бутики – атмосфера богемности и элитарности. Лев Царствович чувствует себя как рыба в воде, легкой походной он осталяет за собой один квартал за другим и выходит к рынку.

Овощи, фрукты, в лавке знакомого он покупает пару кусков выбранного филе говядины, в винном погребе он сразу отправляется вглубь магазинчика, где цены на бутылки лучше и не вывешивать. Лев Царствович останавливается на тонком красном бургунском и, попращавшись с владельцем, отправляется к своей машине.

Позади последнии кварталы города, местность становится более провинциальной. Легкий летний ветер поет свою попутную песню. Вскоре Лев Царствович сворачивает на довольно-таки широкую но малоезженную дорогу, ведущую к подъездным воротам старого поместья.

Въехав в ворота большого внутреннего двора, Лев Царствович берет все свом «вкусные» покупки и идет в направлении дома. Ему уже открыли. Старый служащий приветствует его с благодарностью. Лев Царствович спрашивает, ожидают ли его. Да, Мадам знает о его посещении и будет рада принять его, слышит он в ответ. Отдав свои покупки, молодой человек поднимается по парадной лестнице, это дом, где он родился, но он так редко был здесь в последнее время.

Поднявшись по лестнице, Лев Царствович напрямую идет в спальню хозяйки дома. Несколько приглушенный тяжелыми партьерами дневной свет, большая кровать посередине комнаты и едва заметное существо в кровати, обложенное подушками и укутанное одеялами.

- Грандмама, ты стала еще меньше, я уж и не знаю, как тебя поцеловать, - раздается его спокойный, но громкий голос.

Женщина улыбается и отвечает, что, мол, рада видеть внука. По тону и стилю общения сразу чувствуется, что обоих связывают сердечные и душевные отношения.

Лев Царствович подходит к окну, оборачивается к древней Даме, улыбается и говорит, Грандмама должна одеть ее самое парадное платье, сегодня он будет ее баловать своим кулинарным искусством и они проведут удивительный день.

И Дама, несмотря на свои почти 100 лет, кокетливо отвечает с вопросом, одеть ли ей платье с глубоким вырезом или с длинным шлейфом. Оба смеются. Лев Царствович оставляет выбор самой Даме.

Через полчаса он снова поднимается в спальню и видит Грандмама стоящей у окна и одетой в красивое летнее закрытое платье. На вопрос, а где же вырез и щлейф, несколько смущенная Дама отвечает, что она все же решилась на более скромный вариант. Они смеются и отправляются вниз.

Мы видим обоих едущими в машине к озеру. Дама просит остановится в самом его начале. Она выходит из машины и при поддержки внука отправляется дальше пешком. Через несколько шагов она выражет желание присесть на скамью. И так оба сидят и вспоминают старые времена.

По возвращении Лев Царствович готовит удивительный ужин и ранним вечером, при едва заметном свете свечей оба садятся на терассе за со вкусом убранный стол. Вино уже открыто, бокалы сверкают чистотой и блеском, и рубиновая тяжелая жидкость проливается в их емкости.

- Мой дорогой, я уже вечность не пила вина, да мне и нельзя, врачи запрещают, -говорит Дама, протягиваю слабую руку за бокалом и вдыхая тонкий аромат вина.

- И с каких это пор ты слушаешь врачей, Грандмама?

- Я только понюхаю.

- Грандмама за тебя!

Легкий глоток, розовый румянец на щеках старой Дамы, смех и разговоры. Это ее вечер и она знает это и она очень благодарна ему за то, что он приехал, за то, что он поехал с ней к ее озеру, за вино и стейк, к которому она едва притронулась. Чего-то подобного она уже и не ждала. Она знает – он пришел попращаться и разве можно было представить себе лучшее прощание.

В эту ночь Дама засыпает очень крепко, на ее лицо лежит довольство и умиротворение и сон кажется таким сладким и приятным, что Дама решает больше не просыпаться, а Лев Царствович еще поздним вечером покидает поместье.

Смена сцены. Элегантно, но в разрез со стандартом одетого, мы встречаем Льва Царствовича теперь на одном из приемов в мэрии. Улыбка не сходит с его губ, шутка здесь, молчаливое участие в разговоре с проявлением интереса там, комплимент Дамам во все стороны. Его знают и приветсвуют, но чувствуется дистанция – это дистанция как улыбка на его лице, что не позволяет увидеть его настоящего выражения и состояния. Игра как натура, когда она не кажется фальшивой, но тот последний шаг, чтобы приблизиться – этого шага она не предполагает и легкая дымка таинственности остается в присутствии.

Покинув прием, Лев Царствович едит домой. Хорошо обставленная квартира, скорее декоративно-презентационный стиль, здесь можно себе предстваить все - и многолюдный прием, и душевное сборище друзей, и душевное семейное торжество и романтический вечер для двоих.

Но то, что мы видим, сложно себе представить. Лев Царствович садится в удобный стул на терассе, бокал вина в руке и наслаждается тишиной и одиночеством. Спокойное лицо, оно не улыбается, оно погружено в размышления, взгляд отсутвующий, минута одиночества – мы видим то, что никто не видит. Мы видим человека, глубоко задумавшегося и наслаждающегося минутой покоя и отрешенности.

Смена сцены. Сад большого уютного дома. Лев Царствович в гостях у сестры, ее трое детей роем вьются вокруг него. Это не дядя Лев – дядя подарков, дядя Лев – это развлечения и немного сумасшестие, это когда мама говорит «Лев, ты хуже детей, и когда ты станешь взрослым» и в следующий момент мы видим всю четверку бегающею по саду, падая и кувыркаясь в траве. Легкость движений, лицо, что в считанные секунды теряет в возрасте и такое ощущение, что перед нами четыре забавных котенка, что резвятся в саду и та улыбка и тот смех, что мы слышим – они такие настоящие, какими только могут быть настоящими смех и улыбки.

Смена сцены. Лаборатория по изучению солнечной энергии и отражения ее в воде. Несколько известных в своей области ученых собрались для обсуждения своих результатов. Получастная, полурабочая атмосфера. Среди себе равных, в обмене мнениями, фактами и результатами, Лев Царствоваич чувствует себя более чем вольготно. Он охотно делит ответсвенность с другими за то, что они делает, он не давит своим мнением, он любит эту свободно-деловую атмосферу демократии в науке, где каждый сам себе голова и уважение возникает не по статусу и рождению, а по голове и ее содержанию, по воле и силе характера и по плодам размушлений и работы.

Уже вечером после плодотворной работы, мужчины и женщины садятся на терассе и в непринужденном разговоре рассказывают и о частном... немного игры, немного улыбок, немного вина, белого хлеба, сыра и винограда. Вечер плывет в душах присутвующих и они плывут в нем и с ним. И так в разговоре, Лев Царствович упоминает, что его Грандмама вечно уснула несколько дней назад, минута молчания, мир взял то, что когда-то дал, Лев Царствович смотрит на бокал с красным вином и думает и о своем последнем бокале, когда-то, через годы, без сожаления, в знак прощания, в знак приветсвия того, что придет на смену. Он берет глаток вина и улыбается... спокойно и довольно.»

Видение было для меня самой очень душевным, в нем было столько естественности с одной стороны и игры – с другой. Но игры тоже естественной, когда лишь жест и намек и нюанс решают о настроении о об исходе дела.

В нем была радость и печаль и еще в нем было Величие – такое реальное, человеческое, глубокое.

Львы в их благоприятном обличии – очень душевные люди, которые не боятся ответсвенности даже в самые тяжелые минуты, и не только не боятся отвественности, но и могут «облегчить» ее творческим компонентом и внести благодаря этому в каждое дело стиль и сделать из момента – МОМЕНТ.

Львы любят демократию. Да, странное высказываение о столь царственном знаке, но их управитель Солнце наделяет их таким количеством энергии, что они могут ее раздаривать без границ и рады видеть, когда и другие отдают то, что имеют в достатке. В первую очередь креативную энергию и импульсы пробовать и пытаться. Потому Львы ценят общество сильных и независимых.

Игра как стиль жизни, улыбка – как естественная маска глубоко спрятанного одиночества. Но я бы не сказала, что это одиночество вынужденное, когда нет коммуникации и контактов. Это одиночество творчества, чтобы взять передышку, чтобы снять улыбку и чтобы расслабиться перед следующим матчем жизни.

Скажу от себя, мне видится Лев много много приятнее, чем я видела этот знак до видения.

Приветствую всех Львом, царствуйте и светите! Вы это отлично можете!