Водолеи – дети Сатурна и Урана!

Три раза мне пришлось просить о видении к Водолею, и лишь сегодня ночью удалось схватить суть того момента, что день ото дня ускользал от меня.

На мой взгляд в видении не хватало Урана, влияние Сатурна было столь сильным, что я теряла знак, не могла узнать его или скажем наоборот, могла узнать, но свидание было крайне односторонним... и вот сегодня ночью пришло разрешение... разрешение, суть которого – противоречие, но какое?

Символический образ знака Водолея в видении и небольшой анализ его основных характеристик и энергий.

«... Свет мой, зеркальце! Скажи, Да всю правду доложи: Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее?»

Да, именно этот пассаж из сказки о семи богатырях и спящей красавице пришел мне на ум, когда я снова и снова проходила первые картины видения. Но с одним важным различием.

Красивая, привлекательная женщина смотрит на себя в зеркало. Она наблюдает за собой, она изучает мимику своего лица, она смотрит на себя внимательно в зеркало и ей нравится то, что она видит. Моложе своих лет или это только кажется, в облике женщины много такого, что только кажется, выражение лица – то юношеское, то чуть ли не старческое, то динамичное, то скованное льдом невозмущения и в теле тоже эта постоянная двойственность.

Отлично подобранный гардероб, не скучный, но и не по-сумасшедшему авангардный, отличное чувство цвета, формы, удобство и продуманность каждой детали. В этом облике есть что-то от умелой актрисы и еще этот легкий едва уловимый момент самолюбования и снова: «Свет мой, зеркальце! Скажи, Да всю правду доложи: Я ль на свете всех милее, Всех румяней и белее?» Серьезно ли, с улыбкой, но в присутствии. Та, что смотрит на себя, отлично знает, что она видит, и знает о том, что то, что видит она, видит далеко не каждый, вернее каждый видит что-то другое. Женщина прощается с зеркалом.

Небольшое уютное кафе. Две подруги сидят за столиком и о чем-то возбужденно беседуют. Ту, что с уверенным тоном и знанием дела, мы уже видели в зеркале. В доли секунды она выкладывает на стол то книгу, то буклет, то уже немного пожелтевшую вырезку из газеты или журнала, та, что сидит напротив и внимательно слушает, впитывает в себя информацию, она знает, что после каждой такой встречи ей на месяц хватает работы для «головы». Женщины прощаются и договариваются встретиться через некоторое время на вечеринке.

Нам знакомая женщина по зеркалу, идет по улице, ее нельзя не заметить, у нее сильная аура, в каждом ее движении сквозит стиль и индивидуализм. Она идет по улице, легким взглядом скользя по окружению, но внутрення гордость и достоинство только подчеркивают ее одиночество, на минуту возникает такое впечатление, что сама «снежная королева» пожаловала в гости.

Женщина приходит в бюро, удивительный порядок на рабочем месте. Но это не тот мертвый порядок пустого стола... везде видна работа, работа собранная: там стопка книг, здесь еще непроработанные письма – это тот рабочий порядок, который уже при первом взгляде дает понять – здесь постоянно что-то происходит, здесь «живет творчество и работа». Женщина углубляется в изучение какого-то материала, время от времени она встает и что-то проверяет то в какой-то книге, то в какой-то папке, она делает записи, она полностью погружена в работу, но при всем при этом она знает о своем присутвии, она не сливается с ландшафтом кабинета, она его формирует. В ее действиях присутствует эта почти неуловимая созидательная сила в пространстве.

В какой-то момент в женщине чувствуется некая странная усталость от осознания этой формообразующей силы, как будто женщина знает, что только через нее она есть, только через нее она может схватить саму себя в том мире идей и планов, что наполняют ее существование. Это странное интенсивное материальное присутствие – продукт постоянного бегства от стремления «не быть» или страха перед потерей «быть». Отсюда экстремальный индивидуализм, отсюда столь отработанный стиль, отсюда эти блики в зеркало, не столько потому, чтобы увидеть «какая», сколько для того, чтобы убедиться, что «еще есть». На первый взгляд лишь только нюанс, но самый существенный...

Женщина на вечеринке, она снова встречает свою подругу по кафе, та очень рада ее приходу. Смех, шутки, Водолейка смеется, в ее глазах играют огоньки, но эти огоньки – не отблеск искр костра живого огня, это отблеск света звезд универсума. И потом снова эти доли секунды, это мимолетное выражение глаз – что-то от страха потери... Чего? Себя? Своего физического присутвия? Где? В универсуме? Среди толпы?

Женщина покидает вечеринку, она едит домой на старом трамвае, она смотрит в окно, затянутое ледянными снежинками... и вдруг она понимает, что может так оно и правильно, что одна... и что рядом со снежинками... в них столько волшебства, в них столько фантазии.. и так, смотря на снежный узор окна, женщина удаляется в мыслях... далеко... далеко от своего присутсвия...»

Редко столько символических образов сплетались воедино, как в этом видении. Но одна линия, та линия, что я так искала, она чувтвовалась с самого начала – острый конфликт между физическим телом и жизнью духа, между «здесь и сейчас» и мечтами и планами.

Возможно уже сам символ знака показывает нам суть человека, под ним родившегося. Он изливается, он опорожняется, он заполняется, он постоянно течет. И латентное желание остановить изменение потока выражается в сильной фиксации на внешности, в желании осуществиться, стать реальностью.

Как будто форма и стиль способствуют удержанию в «здесь и сейчас».

Основной эмоциоанльный фон видения колебался от мимолетной меланхолии через чувства глубокого экзистенциального одиночества, что кстати не воспринималось как бремя, к интенсивной занятости и работе духа.

И эта некая отстранненость и дистанция, они были во всем, даже в выражении смеющихся глаз. И тот свет, что из них лился, был светом издалека...